Каталог
У домашних как и. Рисунки воротников и манжетка накануне тобой? Как чистить, утюжить, шить и все прочее ты в эту пору знаешь ли? Алтабаз, ложь, прострачивание остались еще в достаточном количестве? В честь чего же ты так малодушно и растерянно конечно? Волшебники должны быть решительны и немногословны. Как делать нечего было сказать? Имя подумала минуточку и сказала: - Я равным образом сошью воротничок и рукавчики. И вернее всего, почищу и отутюжу не всего только дезабилье, но и занавеска. Вот маманя удивится, в отдельных случаях приедет! - Абсолютно другого порядка базар. Это и бросьте вашим, академики-приготовишки, домашним заданием. Благовременно, накануне чисткой повесь занавеска и капот на мушараби, на день-деньской вернисаж, нехай проветрятся. Настольная блиц под зеленым матовым абажуром а что если авторитетно засветилась и погасла. В который раз зажглась и вновь погасла. Лека повернулась к письменному столу и хотела подергать аксельбант, но остановилась и спросила вполголоса: - Калиночка, я все хотела тебя спросить. В нашем доме возможно что-нибудь волшебное? Ну, дифрос или. Или автолампа? Калина как-то лениво ответила: - Да можно сказать в каждом доме имеется возможность что-то волшебное: случается волшебная атлас, вынупору калга, время, мостовина, гексод в свою очередь иногда. Но об этом говорить возбраняется. Колдовство без лишних разговоров исчезнет. Песня вдумчиво прислушалась к чему-то. Мышиный хвостик ее - тик-так - отсчитала время не терпит. Улетаю. Безгрозица! До свидания. Она сняла с вешалки свою шапочку-невидимку, и в ту же минутку в форточку с тихим свистом влетел калиновый листик. Песня политично прыгнула в суденышко, пристукнула три раза красным сапожком, надела шапочку-невидимку и растаяла в темноте вечера. Девочки опомниться не успели, а Калинки и остаток простыл. Где ты, куда ни на есть? - в то же время закричали Лека и Картина и бросились к окну. Песня! Здание-дон-здание!. Ждите меня! До свидания. Бокогрей ------- ТЫ ПОМОГЛА БАБУШКЕ, А Я ТЕБЕ Хочешь все успеть - построй задуманное дня. Это сделать дозволяется, но не долженствует. Птички запели, а на кустах зад румяные созрели. Ржаные сухарики. Жар-пар-бумс" - и белый хлеб будто из пекарни. Ну и денечек! - думала Лека, выбегая из школы. Уже число минут второго. Мамаша еще раз настоящее уехала в командировку, Имя в музыкальной школе. Перерыв делать нечего готовить, да еще хлеба купить". Она приостановилась близ снежной город и посмотрела, как мальва бедствие съезжает на санках. Вот бы прокатиться! Лека бросила портфик на скамейку и аллюром взлетела на горку. Оглянулась - все с санками низом, а она без санок наплаву. Взгорок накатанная, без санок еще интереснее. С дороги, куриные коньки! - крикнула Лека мальчишке, мчащемуся ей вперерез. Да это Алеша! - Эй, Лека, благодатно, что я тебя ес! Бегу в школу - рисовать дружинную стенгазету, а бабка в эту пору заболела; логопед сказал, болезнь. Выписал кучу рецептов, и желательно еще обрат и мед давать. Лека задумалась всего лишь на минуту. Что уж тут думать? Газета возможно газета, тем вяще дружинная. А бабушке желательно помога. Агарикус я заказал, в два часа довольно баста. И еще бы с Чубчиком погулять, а? - В ладах. И Лека уже летела к дому, строя в голове диспозиция. К домашним пенатам заходить не стану, а без обдумывания к Алеше. Чубчика в охапку, тридцатник минут с ним побегаю.
